27 мая, 2023 - 13:59
Любой спектакль шекспировского репертуара – это всегда событие, и корреспондентам «Молодежки», побывавшим на предпремьерной финальной репетиции, повезло стать свидетелями выхода «Отелло» на финишную прямую.
Последний прогон – это всегда волнение и трепет, это предвкушение и опасение, это особая аура для всех сопричастных. А для редких счастливчиков со стороны это возможность заглянуть в будущее из центра событий, из святая святых. Да, зрителей в зале нет, ты наблюдаешь рабочий процесс изнутри, но не теряешь ощущения полного погружения в представляемую историю. Ты видишь, что труппа выкладывается по полной, впрочем, по-другому и быть не может, ведь задействованный коллектив готовит спектакль год, живя каждодневным трудом, учитывающим все малейшие нюансы.
Интересные ощущения возникают сразу, когда сталкиваешься в дверях с изящной Дездемоной в светлом платье (Саида Жанугуразова), наблюдаешь за диалогом Яго (Арафат Гогуев) с главным режиссером, видишь, как сидящий в зрительном зале Брабанцио (Урусби Шаваев) читает что-то в смартфоне.
А вот и Отелло (Мажид Жангуразов). Он задумчиво прохаживается перед сценой, останавливается и начинает что-то обсуждать с завлитом Элизат Кулиевой. Кстати, использованный для постановки русский текст Пастернака на балкарский язык перевел сам Кайсын Кулиев.
Проходящий мимо Лодовико (Султан Мирзоев) приветствует нас полупоклоном с истинно вельможным изяществом. На сцене, где размещен такелаж и прочие атрибуты морского порта фехтуют – а Балкарский театр, пожалуй, единственный, в спектаклях которого часто можно полюбоваться эффектным сценическим боем – Кассио (Мурат Гиляхов), Родриго (Шахим Байдаев) и горожане. Экран, во всех спектаклях БГДТ органично выполняющий функцию дополненной реальности, изображает то бушующее море, то дворец венецианского дожа. Все видео черно-белые, так же, как и афиша спектакля, и костюмы, за исключением малиново-кровавого плаща Яго.
В XVI веке Венеция окончательно отобрала у Флоренции титул царицы итальянской моды, что незамедлительно сказалось на одежде: итальянский костюм изменился, исчезла его жизнерадостность, светлые или яркие тона сменились более темными, а затем и черными.
Кафтаны шились из ткани глубоких, темных цветов и украшались золотой вышивкой, а под них надевали белоснежные рубашки. В конце XVI века, именно в этот период и разворачивается действие «Отелло», появились и первые кружева. Их не вязали, а шили иглой. Это была очень трудоемкая работа, и стоили они баснословно дорого. Особенно славились венецианские кружева, секрет производства которых тщательно скрывался. На плечи венецианцы накидывали короткий плащ, который мог быть с рукавами или без них.
Увидев всю эту темно-светлую красоту, конечно, сразу думаешь, что художник, досконально изучивший историю костюма того времени, облачил героев спектакля в наряды аутентичного кроя и стиля. Но нет, художник по костюмам Аслан Уянаев поясняет, что такова художественная концепция постановки: черное и белое, чтобы силуэт и форма, выдержанные в этом цветовом решении, смотрелись и антонимично, и гармонично. Больше вопросов было не с созданием эскизов, замечает он, а с их воплощением в самых простых черных, серых и белых тканях. По секрету мы узнали, что костюмы шил не только цех театра, но и ателье «Березка».
Черное и белое... эти два прилагательных часто встречаются в пьесе Шекспира, представляющей собой переложение рассказа Джиральди Чинтио «Венецианский Мавр» (1566). Человек, отличающийся от других (помимо цвета кожи) простодушием и доверчивостью, будучи не в силах справиться с сомнениями в верности лейтенанта Кассио и жены Дездемоны (о которой ему рассказал интриган Яго), убивает собственную супругу, а затем, узнав о ее невиновности, кончает жизнь самоубийством.
Английский Бард, сделавший эту новеллу своим источником, сохранил основную событийную канву, но существенно изменил и обогатил образы главных героев.
Режиссер Магомед Атмурзаев поставил эту историю в собственном видении, весьма близком к роману Достоевского «Братья Карамазовы», а именно разговору Ивана Карамазова с чертом.
Ведь Яго – это не просто мелкий завистник, козни которого привели к трагедии, а воплощение зла. Именно противостояние добра и зла, черного и белого, тьмы и света и составляет суть классической литературы и драматургии, а особенно шекспировских пьес, которые, не скрывает режиссер, он просто обожает: «Вообще шекспировские произведения у нас идут очень неплохо. Это у нас третья постановка величайшего драматурга. Вначале была «Ромео и Джульетта», потом в 60-х годах была студенческая постановка «Отелло». И вот я решил снова вернуться к нему, так как, по моему мнению, пьеса очень актуальна сейчас на данный момент. В этой работе я хотел сопоставить два мира – мир Отелло и мир Яго, противостоящие друг другу и идущие до конца. И Отелло своей смертью побеждает зло Яго. Вот эта чистота, вот эта доброта, вот эта внутренняя беспомощность по отношению к интригам и козням, храброго солдата, воина, царящего на поле брани, за пределами которого он не умеет ничего, кажется бессильной против злобных устремлений Яго, который и выстраивает эту пьесу. Он общается со зрителями, я его отпускаю за рамки, и он объясняет им, что, и как, и почему он собирается сделать».
И эта трактовка, акцентирующая внимание не на расовой проблематике, а именно на общефилософских проблемах борьбы добра и зла, срабатывает по максимуму. Поклонники Мажида Жангуразова увидят здесь совсем не того Отелло, которого, возможно, ожидали: свои эмоции большую часть он передает со сдержанным достоинством, без «африканских страстей». И от этого накал испытываемых им чувств видится еще более сильным. А от Яго молодого артиста Арафата Гогуева, выпускника Щукинского института, исходит ощущение настоящей опасности, по сути, он квинтэссенция зла. И, несмотря на общеизвестный сюжет и концовку этой истории, «Отелло» БГДТ, построенный именно на противостоянии этих героев, делает постановку глубокой, яркой и действительно актуальной. Сходите и убедитесь в этом сами!