17 марта, 2022 - 15:40
Я говорю с пафосом: «Юрий, вы – тот, кто украшает мир!» Он смеется: «Чаще – людей». «Ну, какой же мир без людей, - возражаю. – И, кстати, вы же и других учите украшать мир и людей». Юрий Маргушев – ювелир и преподаватель ювелирного дела в Нальчикском колледже легкой промышленности. С первых минут знакомства с ним я начинаю завидовать его жене. Представляете сколько у нее может быть всякой красоты – колечек, сережек, браслетов!.. И все – эксклюзивное! Он потом, правда, этот миф о «несметных сокровищах» жен ювелиров развеет, но, пожалуй, все по порядку, пусть расскажет сам.
«Здравствуйте, я из «Кружка рисования»!
- Я не собирался становиться ювелиром, у нас в Светловодском – это маленькое село в Зольском районе – никаких ювелиров не было, откуда я мог знать об этой профессии? На факультет декоративно-прикладного искусства в КБГУ я подал документы, потому что мне нравилось рисовать и лепить. Я с детства был «весь в отца». Папа у меня рисовал хорошо и был мастером отделочных работ – гипсовую лепку делал, камины декорировал. Я тоже так хотел. Со мной двоюродная сестра занималась рисованием, когда приезжала к нам в село, она закончила художественную школу и делилась со мной тем, чему ее учили там. Потом у нас в школе кружок рисования открылся, и я записался туда. В кружке полный курс обучения был четыре года, но я закончил за два – старался, ведь времени до поступления оставалось мало.
На этот факультет сельских ребят неохотно брали, что, в общем-то, понятно – почти у всех городских были базовые классические знания после окончания художественной школы, а среди сельских в большинстве были или самоучки, или такие, как я – после «кружков рисования». Но нас все-таки относительно немало поступило, и, думаю, преподаватели не пожалели, что нас приняли: на курсе все сельские ребята и девочки были очень трудолюбивые и упорные.
Я поступал, мечтая стать скульптором – ведь это интересная и такая мужская работа. Очень скоро понял, что тут вообще много всего интересного: рисунок, живопись, графика, резьба по дереву, ювелирное дело, чеканка… Я везде попробовал себя и выбрал чеканку, если правильно говорить – художественную обработку металла. Это и интересно, и «по-мужски», и, что мне тоже было немаловажно, всегда пригодится в селе! В том, что я вернусь в родное село, буду там жить и работать, я нисколько не сомневался. Но после получения диплома меня пригласили работать на кафедру, и я остался в Нальчике.
«Подвижники»
Первые почти семь лет я преподавал – сначала на кафедре немного, потом в Детском центре искусств имени Джабаги Казаноко – учил студентов и школьников художественной обработке металла. Нет, конечно, я тогда и над заказами уже работал, но преподавание занимает много времени и сил. Только когда сам начал преподавать, я понял своих школьных учителей – они же подвижники! Я преподавал и сейчас преподаю у тех, кто уже, заметьте, сознательно выбрал дело по душе, у тех, кому нравилось и нравится творить и работать с металлом – то есть мне не надо было особо стараться заинтересовать своих учеников. А представляете, каково школьному учителю, который преподает предмет, «ненужный» половине класса, например. Вот не нужна школьнику география, например, он не свяжет с ней свою будущую профессию, поэтому этот предмет ему и неинтересен, но учитель же должен заинтересовать, должен дать знания. Это так трудно! Даже за большую зарплату! А у них – маленькая. Говорю же – подвижники! В учителя идут, на мой взгляд, только те, кто считает эту профессию своим призванием. Правда, плюсы свои в этой работе тоже есть. Приятно видеть, когда у твоих учеников получается то, чему ты их учишь, и когда им действительно нравится то, что они делают.
Кольца «на века»
«Ювелирка» – это и мое любимое занятие, и «кусок хлеба», так вот повезло. Работаю почти со всеми техниками и материалами, кроме эмали. Чаще всего – с серебром, золотом и полудрагоценными камнями. Что заказывают? Браслеты, серьги, диадемы, тиары – в основном стилизованное все, в национальном стиле, например, диадему в виде женского национального нагрудника. Я вообще больше работаю в этническом стиле, хотя, если мне будет интересно, могу в любом стиле сделать украшение и делал много раз. И все же львиная доля заказов – это кольца и перстни с родовыми фамильными знаками. Я когда лет 7-8 назад начинал их делать, немногие знали, что это такое вообще. Кто знал – заказывал, показывал друзьям и знакомым мою работу, те приходили ко мне с вопросами: а нам можно такое? а как свой родовой знак найти? Я рассказывал, что это, откуда брались эти знаки, каждому помогал найти свой. Кольца заказывают в подарок мужчинам и женщинам, на совершеннолетие, на свадьбу молодоженам – из серебра и золота, с инкрустацией и без, с разными орнаментами…. Готовые мои изделия разлетались по Кавказу, по России, улетали в Турцию, Германию, Америку… Я очень много сделал разных колец и всегда предупреждал, что делаю их «на века», что они – родовые, они должны передаваться из поколения в поколение. Несколько лет назад обручальные кольца, сделанные мной для молодоженов, улетели в Германию, и недавно я получил снимок: папино кольцо, надетое на руку маленького сына. В него сейчас два его пальца помещаются, но когда-нибудь оно станет ему впору, перейдет этому повзрослевшему сыну, потом внуку… Мне нравится думать об этом.
Иногда занимаюсь реставрацией – люблю работать со старинными украшениями, очень трепетно к ним отношусь, не могу подвести людей, доверивших мне семейные реликвии.
Необычные заказы? Однажды мне заказали кисточку для художника – серебряную, инкрустированную черным деревом, и пенал к ней.
Сделано с любовью
Нет, женщины в моей семье не избалованы украшениями, вот так как-то получается… За все время жене сделал кулон из бивня мамонта, а маме подарил платье. Я заказал ей у портнихи современное платье, стилизованное в национальном стиле, и сам его декорировал – сделал пуговицы, пояс. Когда у нас большие праздники, мама обязательно его надевает и выходит к гостям – красивая и счастливая…
Но, признаюсь, у меня в работе есть пара украшений для жены. Я их давно начал и вряд ли скоро закончу. Это долгая и кропотливая работа, которая в результате даст совершенно уникальное украшение – единственное, неповторимое и сделанное с душой. Вот вы спросили: для кого труднее делать украшения – для клиентов или для родных людей? Для клиентов я сделал сотни их, а родным и любимым людям – единицы. И вроде для родных не трудно делать работу – если что-то «не дотяну» в украшении или даже вообще его испорчу, меня поймут – свои же, а с клиентом так нельзя, «клиент всегда прав»… Но то, что я делаю для родных мне людей – все через душу, сердце, через любовь, сомнения и радость. Это в десять раз сложнее! Может, поэтому я так долго делаю каждое изделие, предназначенное для любимых людей.
Что хочет ювелир?
Я всегда внимателен к заказчикам: рисую для них эскизы, обговариваю все, до мельчайших деталей, даю советы по выбору материала и скрупулезно делаю свою работу. Но иногда останавливаю себя: хватит работать за деньги, пора фантазировать и творить! И берусь за работу для собственной души. Самую грандиозную работу я сделал на защиту диплома – павлина из разных материалов и в разных техниках – резьба по дереву, чеканка, филигрань. Он был высотой 72 сантиметра, на него ушло больше 700 метров медной проволоки (после семисот метров я ее просто считать перестал). Я его делал семь месяцев почти без выходных. А потом подарил другу. Медный светильник делал еще в виде букета цветов, с ним тоже долго возился, сам себе постоянно усложняя задачи. Всю электрику для него делал тоже сам.
Вот такие работы – долгие, сложные, «душевные» – я предпочитаю дарить, а не продавать, хоть это может кому-то показаться странным. Может быть, потому что для меня очень важно, где и у кого она окажется и как к ней будут относиться. Я хочу, чтобы бережно, чтобы ценили и даже любили, чтобы она радовала.
Мечта ювелира? Хочу сделать несколько ножей и кинжалов и подставку-держатель к ним. Все детали раскрывать не буду, но замысел грандиозный, это будет вещь на века. Семейная реликвия. Что значит «кинжалы же будут не настоящие»? Конечно, настоящие, как наши прадеды делали! Да, сейчас – новодел, но ведь и старинные кинжалы когда-то были новоделом! Вот и мои когда-нибудь станут раритетом, который будет передаваться из поколения в поколение.